Заговор мерлина - Страница 5

Доступ к книге ограничен фрагменом по требованию правообладателя.

К тому времени большинство шатров, за исключением королевского павильона, было уже снято и все автобусы, фургоны, грузовики и лимузины расставлены по трем сторонам огромного прямоугольника, а четвертую сторону оставили пустой. Над машинами шумно полоскались вымпелы. Внутри прямоугольника из машин выстроились королевские гвардейцы — бедняги, они с рассвета чистили амуницию и натирали мелом ремни, зато теперь они смотрелись великолепно: живая полоска алого и белого. А мы, придворные, толпились внутри прямоугольника из гвардейцев, в своих парадных нарядах похожие на цветочную клумбу, и дрожали на холодном ветру. Грундо сказал, что завидует слугам. Они могут сидеть в автобусах и греться, а видно оттуда куда лучше. Наверное, они увидели приближающуюся свиту шотландского короля куда раньше нас.

Все было рассчитано по минутам. Замотанные церемониймейстеры ради этого все утро сверяли расписание по дальноговорителям. Шотландцы появились первыми. Они словно выплыли из-за горизонта, и чем больше они приближались, тем выше и ярче становились. По обе стороны мерно шагали волынщики, дудя в свои волынки. Пение волынок — самый восхитительный звук, какой я знаю. Я была изрядно разочарована, когда вступили наши фанфары и заглушили их.

Это был сигнал для нашего короля. Он вышел из шатра и зашагал навстречу шотландцам. Когда мы останавливаемся в городах достаточно надолго, чтобы я успела с кем-нибудь познакомиться, мне всегда с завистью говорят: «Ты небось короля каждый день видишь!» А вот и нет. Вовсе не каждый. Он почти все время находится во главе кортежа, и порой я его не вижу неделями. А если и вижу, то обычно только так, на расстоянии — высокую фигуру в темном костюме, — и узнаю его в основном по аккуратно подстриженной каштановой бородке и еще по легкой дрожи, которую вызывает облекающее его величие.

На этот раз при нем был принц Эдмунд, наследник престола, — тоже в скромном темном костюме. Принцу уже исполнилось восемнадцать, и в этом году он путешествовал вместе с отцом, чтобы познакомиться со своими будущими обязанностями. Вместе с ними шли: по одну сторону — мерлин, а по другую — архиепископ Йоркский, величественные старцы в жестких, развевающихся на ветру одеяниях, а за ними — епископы, высшие чиновники и волшебники, которые являются жрецами и жрицами более древних сил. Мне положено знать, в каком порядке они следуют, но я все время это забываю. Одно я знаю точно, что Сибилла — к тому времени она уже одернула юбки и надела шляпу — вышагивала позади архиепископа, а мой отец шел где-то в самом конце, потому что он не жрец.

Но я все равно больше глазела на шотландцев. Их король был довольно молод, не тот, которого я видела прежде. У них в Шотландии уйма народу, претендующего на трон. Время от времени кланы выдвигают нового претендента, а то и троих зараз, устраивают войну и сменяют короля. Этот хоть и был новенький, но по всему было видно, что корону он за здорово живешь не отдаст. Взгляд у него был уверенный, энергичный, и шагал он так, словно ему принадлежит весь мир, а не одна лишь Шотландия. На нем был национальный костюм: плед, килт и берет — благодаря этому король сильно выделялся на фоне придворных, которые разоделись в пух и прах. Отродясь не видела столько дорогих тканей, ярких красок и французских мод. Их король выглядел точно коршун в стае попугаев.

Придворные остались позади, шотландский король вышел вперед, чтобы обнять нашего короля. В первые несколько секунд это была самая дружеская встреча, какую только можно представить. Наш король подозвал и представил принца Эдмунда, потом к ним подступила молодая дама в роскошном розовом платье, возможно шотландская королева — по крайней мере, шотландский король улыбнулся ей, как очень хорошей знакомой, — а потом настала очередь архиепископу и мерлину выйти вперед и благословить собравшихся. Тут и случилось страшное.

Мерлин распростер руки, чтобы призвать на землю благую магию. Папа говорит, что на самом деле руки растопыривать не надо и вообще не надо совершать никаких жестов для того, чтобы пользоваться магией. Вот почему его так раздражает Сибилла: она всегда выпендривается, когда колдует. Но папа говорит, что мерлину необходимо демонстрировать людям, что именно он делает. И вот бедный дедуля широко раскинул руки. Его лицо, всегда довольно бледное, приобрело какой-то странный оттенок. Даже мне с моего места было видно, что губы мерлина, мелькнувшие в белой бороде, сделались какими-то сиреневыми. Он поспешно свел руки и обхватил себя за плечи. А потом медленно согнулся и рухнул на мокрую траву.

Какой-то миг все просто стояли и смотрели. И как раз в этот момент наконец-то наступила обещанная папой хорошая погода. Засияло солнце. Вдруг навалилась удушливая, влажная жара.

Папа подбежал к мерлину первым. Когда две свиты встретились, папу оттеснили в крайнюю колонну, поэтому ему хватило пары прыжков, чтобы оказаться рядом и опуститься на колени. Он мне потом клялся, что в этот момент мерлин был еще жив, хотя у него явно случился тяжелый сердечный приступ. Но папе пришлось уступить место принцу Эдмунду, который подбежал следующим. Принц Эдмунд протянул руку к груди мерлина и тотчас отдернул ее, объятый страхом. Он обернулся к королю, начал что-то говорить. Но тут же умолк, потому что почти в тот же миг налетела Сибилла и перевернула несчастного старика на спину. К тому времени он уже явно был мертв. Когда в лесу ног столпившихся вокруг людей образовался просвет, я мельком увидела лицо мерлина с широко раскрытыми глазами, и, как сказал Грундо, тут ошибки быть не могло.